я осознал, что мы зря тратим свое время. Ничего необычного в поведении поисковиков после того как их промурыжили в коридоре участка не проявилось. Да, они особенно из участка не вырывались, но это может быть потому, что по своему опыту знали, что пропавшего сутки назад при такой холодине можно найти только мертвым. Кому хочется находить тело. Кудрешев может нервничать из-за того, что по глупому сорвались поиски. Или боится, что штабной автомобиль здесь пограбят. Или по бизнесу что-то надо было сделать. Я снова посмотрел на Кудрешева. Судя по всему, он младше меня, а уже какой-то серьезный бизнес.
Холмов продолжал пребывать анабиозе — вот уж кого могут принять за наркомана.
— Может ухажерам написать, что я в темнице? Чтобы взбодрились, — проговорила Май-а. Она ухватилась за Нюшу и поочередно вращала ступнями. — Нас будут разделять на мальчиков и девочек?
— Знаешь, в Азии нас не разделяли никогда. Запихивали в клетку всей группой, — с удивлением сказала Нюша. — Другого опыта нет… Ты отправляйся в свой театр. На своих каблуках. А я пришлю тебе букет от незнакомца-миллионера… Два букета от двух незнакомцев-миллионеров, разными курьерами от разных сервисов… Десять букетов от 10 миллионеров…
— Где ты десять разных курьеров найдешь?
— Не моя проблема. Я теперь босс, у меня появился помощник.
— Ты думаешь, ребенок дома уже появился?
— Чутье подсказывает, что да.
— Договорились, — вздохнула Май-а. — Я — словно тростинка на ветру… Как отсюда выбраться? Кто здесь выпускает?
— Пойду-ка, — важно сказал я, — Что-то они совсем.
Я нашел Сэррожу у входа напротив дежурного. Рядом с ним стоял седой.
— Какие камеры заняты? — рычал седой на Сэррожу. — Какую команду я должен дать? Зачем тебе камеры?
— Поисковиков. Чтобы мариновались.
— Каких поисковиков?… Ты их сюда привез?! Кто тебе транспорт дал?! Зачем?
— На ихней машине… Они разбредались, как тараканы… Мне здесь удобно. Туалет есть.
— Отпускай!
— Еще не переписал никого!
Седой надул щеки и растянул губы в линию, потом бесшумно выпустил воздух:
— Так. Иди к моим. Пробегись по кабинетам. Кто не занят — пусть опрашивают вместе с тобой. И быстро, быстро. При опросе пусть обратят внимание… Стоп. Вы их, не дай бог, еще расстреляете во дворе. Лучше я с вами…
Подошла Май-а и за ней, разумеется, притащился Холмов. Но хоть таким образом он выберется из оцепенения, иначе к концу дня впадет в зимнюю спячку.
— Мне надо идти. Я ничего не знаю, — сказал Май-а Сэрроже. — Мне надо в театр.
— Я Вас еще не переписал, — буркнул Сэррожа.
— Включите телевизор и перепишите оттуда, — ответила Май-а
— Можете идти, — сказал Майе седой. Он опять хрипел.
— Спасибо! — Май-а посмотрела на седого, потом на Сэррожу и улыбнулась.
Мне показалось, что Сэррожа от этой улыбки вспотел.
— Я понял, что такое ослепительная улыбка! — воскликнул Холмов. — Это когда улыбаются не тебе, но тебе тоже светло.
— Могу улыбнуться Вам, — Май-а улыбнулась Холмову.
— Вы смотрите, словно подставляете лицо под удар. Покорно. А потом улыбаетесь, — восхитился Холмов и начал отводить Май-у в сторонку. — Скажите, а Вы ведете какие-нибудь курсы актерского мастерства?
— А Вы, господин, куда собрались? — сказал Сэррожа Холмову, который не обратил на его слова никакого внимания.
— Чего стоишь? — сказал седой Сэрроже и повернулся ко мне. — Давайте разведем вас всех по кабинетам и быстро отпустим.
Да, я пропустил первый удар, и ответный удар, который свалил опера, получился чисто рефлекторно. Конечно, можно было до драки совсем не доводить. И перед тем как начать давать указания этим операм, как и о чем допрашивать, надо было им дать понять, что я свой, что я — бывший сотрудник. Я вот теперь стою в углу у окна, машу кулаками и ору, что они-то на пенсию выйдут раньше, чем мои пацаны, и тогда они узнают на себе, как принимает спецназ. На шум сбежалось куча народу, даже дежурный приплелся с электрошокером. От того, чтобы пустить меня в замес, спасли мои вопли и то, что они ждали седого.
Пришел седой, но не успел он выслушать объяснения и разглядеть нокаутированного, как появился опер, притащивший с собой Холмова. Этот опер как-то ломился на квартиру, которую мы снимали с Холмовым, и увидев Холмова в коридоре, радостно рванулся его опрашивать.
— Явка с повинной, говорит, — провозгласил опер, пропихивая вперед Холмова. — Начальника требует.
Седой посмотрел на Холмова.
— Мне нужен он, — Холмов указал на меня. — Нужен Кудрешев — это старший у поисковиков. И кто-нибудь из их девушек. Поехали!
Тут в уже полную людей комнату протиснулся Сэррожа:
— Местный, который в белом, который глазной доктор, говорит, что видел, как поисковики запихивали в машину мальчишку.
— Девчонку? — уточнил седой.
— Или девчонку, какая разница.
Седой посмотрел на Холмова. Холмов задумался и нахмурился.
— Врет. Но сделаем так, — сказал седой. — Всех опрашиваем. А он пусть конкретно опишет, а потом вживую конкретно укажет.
— Что потом со всеми ними?
— Отпустить, конечно. Хоть это можете сделать?! — взорвался седой. Он ткнул пальцами в опера, который привел Холмова. — Ты поедешь с мной.
По гаражам мы плутали уже в темноте. Холмов настоял, чтобы штабную машину мы поставили как можно дальше от домов, и Кудрешев снова разнервничался. Но он отказался остаться в машине и по гаражам мы бродили вшестером — я с Холмовым, Кудрешев с Нюшей и седой с радостным опером. Меня еще потряхивало от стычки в участке. Нюша, пока мы ехали, позвонила матери девочки и теперь тихо плакала.
Холмов неуверенно шел впереди, видимо, в темноте больше ориентируясь по навигатору. Он смотрел на экран смартфона и несколько раз запинался о землю. Время от времени он освещал край крыши над гаражами, вентиляцию и верх забора.
— Что ищем? — спросил радостный опер, хотя смотрел он только на меня и Холмова.
— Свежее, — сказал Холмов.
Холмов снова начал говорить отрывочно. Радостный опер все время пытался оказаться за моей спиной, и я не был уверен, что он не собирается вырубить меня в темном углу. Напряжение внутри меня снова начало расти и я ничего не мог с этим поделать. Думаю, я становился даже более нервным, чем Кудрешев.
После растерянного кружения на одном месте Холмов пошел к рядам гаражей, ближним к жилому комплексу, и там шаг его ускорился. Наконец он остановился у полусгоревшего склада и долго рассматривал погнутую решетку на вентиляционном отверстии. Потом осветил проход между складом и гаражом и присел.
— Свежее! — радостно сказал опер — Кошачьи или собачьи?
— Если бы. Прочитали. Моя статья. Анализ и классификация собачьих какашек, — отрывочно сказал Холмов, подсвечивая угол гаража.
Я бросил быстрый на взгляд
